В каждом городе есть свой первый встречный: в Москве женщина с полными сумками, в Петербурге озирающийся по сторонам турист, в Иерусалиме предлагающий религиозные сувениры торговец, в Берлине — парочка из двух мужчин.

Берлин считается гей-столицей Европы. Впрочем, другая парочка, часто встречающаяся, — сухощавая блондинка и арабо-африканский мужчина. Так немецкие женщины пополняют поредевшие ряды производителей. Смуглые немецкие дети в колясках тому убедительное доказательство. Эти детки смешанной крови очень красивы.

Первый встречный язык здесь немецкий, зато второй встречный русский. Такого количества русских Берлин не знал, наверное, с двадцатых годов прошлого столетия. Не считая, конечно, 1945 года, когда советские войска поделили с союзниками Берлин на четыре зоны. Советская, восточная, была самой большой.

На месте Берлинской стены, отделявшей советскую зону от трех остальных, я сейчас и нахожусь. Дом, в котором я живу, построен на этом прежде таком опасном месте. Рядом, в двух шагах, размещается центр по трудоустройству, возле которого всегда стоит несколько человек: африканцы, азиаты, сербы. Германия сегодня великодушно представляет то, в чем они нуждаются: кров, пищу, работу. И встречных.

Иду я сегодня по Ляйпцигер-штрассе, вижу толпу людей. Небольшая, человек пятнадцать, и две собаки. Это не удивительно — в Берлине очень много собаковладельцев. И ни одной бродячей собаки мне не встретилось за четыре месяца. Подъезжают две машины, одна из них полицейская. На второй написано Rettung… и еще что-то, не успела прочитать. Но первое слово обозначает «спасение». А кого и от чего спасают, так и осталось непонятным. Девочку с мамой сажают в одну машину, мальчика с мамой в другую. Собак с их хозяевами — в подъехавшую третью… Инцидент, смысл которого не вполне ясен, исчерпан. Кажется, дело было в том, что собака тяпнула кого-то из участников этого небольшого уличного события. Зрители разошлись. Два русских свидетеля, поравнявшись со мной, продолжают обсуждать происшествие:

— Других забот у них нет!

— У нас бродячих собак отстреливают.

— Ну, мало ли кого у нас отстреливают, — благодушно отозвался второй.

Сегодня Берлин представляется самой спокойной и комфортной из всех европейских столиц. И, кажется, самой толерантной.